Родом я из Пензенской области, перед мобилизацией успела поработать восемь месяцев операционной сестрой. А на фронт попала в 1942 году, в октябре. Служила операционной сестрой в медсанбате 73-й Гвардейской дивизии 64-й Армии. Сталинград был весь в огне. Сейчас страшно представить, что люди прошли через это пекло, выдержали бесконечные артобстрелы и бомбежки. Медикам было не легче других. Мы пристраивались к развалинам, чтобы разбить операционную палатку. Оперировать было очень трудно – земля содрогалась от взрывов. Повсюду шли ожесточенные бои. Будущий муж мой – Павел Тимофеевич Мальцев – был в артиллерийской бригаде начальником первого дивизиона. На фронт он уходил студентом третьего курса ТТИ. (С другом Васей Суздальцевым, студентом-теплотехником, который командовал вторым дивизионом, они всю войну прошли). Помню еще двоих политехников, видно их, студентов, вместе призывали. Одного Павел Тимофеевич привез в медсанбат, и тот умер у него на руках. Тогда-то мы впервые и встретились. Перед фронтом Павел только закончил третий курс и, проучившись несколько месяцев артиллерийскому делу, сразу попал на передовую.

Когда мы уходили из Сталинграда, это был не город, а гора руин. Через тридцать лет приехали на встречу фронтовиков и не узнали ни одного места, где шли бои. Удивительно, но на фронте меня ни разу серьезно не задело. Только мягкие ткани на руке немного, да ногу. А вот жизни пару раз чуть не лишилась. В самый разгар Сталинградских боев мне нужно было дать наркоз одному из раненых во время операции, но на мое место встала другая сестричка, а я – поодаль. И вдруг палатку пробивает снаряд. Нас с оперирующим доктором взрывной волной выбросило в окна, а девушка, заменившая меня, санитары и раненый погибли. Во второй раз перевязывала одного солдата, а другой в противоположном конце комнаты тяжело ранен был, стонал, и я решила прерваться и перевязать прежде его. Только отошла, взрыв – как раз в то место, где я три минуты назад стояла. Пятеро бойцов погибли. А мне, видно, не судьба была. Один раз зимой из окружения с подружкой выбирались в операционных тапочках, в халатиках, в мороз...

Закончилась битва за Сталинград, и нас сразу направили на Курскую дугу. Сколько же там полегло народу! Потом прошли Украину. Как только была необходимость, разворачивали операционные, оказывали первую помощь и отправляли бойцов по госпиталям. Форсировали Днестр, Днепр. Долго стояли в обороне в Молдавии. Потом освобождали Болгарию, Венгрию, Югославию.

Отлично помню День Победы. 8 мая была непривычная тишина, раненых почти не привозили. Поступил приказ «размываться» и праздновать. Какой там! Еще три дня потом из операционной не выходили... Закончила я войну в звании гвардии старшего сержанта медицинской службы, а Павел Тимофеевич – капитаном. На войне с будущим мужем постоянно шли бок о бок. Австрия, потом Германия. Там-то уж он ухаживал за мной всерьез. Дали друг другу слово, что если останемся живы – поженимся. И вот Победа! Павел Тимофеевич приезжает, а мне боязно, ведь совсем молодой еще была. Мне домой надо: там мама одна. Нас четверо в семье было – двое братьев погибли, я самая младшая. Хозяйка, у которой мы в Австрии останавливались, все меня медведями пугала. «Пусть, – говорит, – капитан Павел один в Сибирь едет, страшно там». В Австрии мы и поженились, прослужили там еще полтора года. Грамотных очень мало было, а у мужа за плечами все же три курса института. Но он настоял, чтобы его демобилизовали. Уехали сразу в Томск, втроем – я, муж и Вася Суздальцев. Мужчины сразу пошли восстанавливаться в институт. Как мы были счастливы! Не бомбят, кругом родные русские лица, все друг друга любят. Я пошла работать, в 1948-м родила дочь Людмилу. Был у нас в комнате чудо-стол, на котором и ребенка купали, и конспекты писали, и к курсовым готовились.

Муж, Павел Тимофеевич Мальцев, окончил механический факультет в 1948 году, был первым, кто, вернувшись с фронта, защитил диплом, да еще с отличием. И сразу ректор А.А. Воробьев оставил его при институте. В первый год своей работы он уже читал лекции. Работал на кафедре прикладной механики. 19 ноября, когда Павел Тимофеевич был жив, мы всегда садились за накрытый стол и вспоминали горькие дни Сталинграда.

Я тоже 15 лет проработала в ТПИ, забросив медицину. Хотела быть поближе к мужу. Внук закончил ТПУ с отличием, сам Г.А. Месяц ему вручал премию в годовщину столетия университета. А ведь Геннадий Андреевич учился у моего мужа и прекрасно его помнит. Вторая дочка, Оленька, доцент на кафедре ЭПА, закончила институт с отличием. Я по жизни оптимистка. Сама была медиком, знаю, что старость не лечится, хотя стареть, ой, как не хочется. Такая жизнь вокруг интересная. До сих пор мне пишут солдаты, генералы, Герои Советского Союза, со многими из них мы прошли одними дорогами войны. Кого резала, кому наркоз давала, кого просто словом успокаивала. Сейчас у меня осталось уже не так много знакомых-фронтовиков. Годы безжалостны, сказываются и полученные на войне раны. Но те, с кем поддерживаем отношения, гораздо ближе, чем родные сестры и братья.