В августе 1943 года нас вывозили вместе со станками в г. Загорск, что под Москвой. Эвакуированный в Томск оптико-механический завод, изготавливающий детали для пушек и танков, возвращался на свое место. Нас грузили с Лагерного сада в вагоны с разбитыми окнами и дверьми. Ехали 12 суток до места назначения. Съели всё, что у кого с собой было. Война еще в разгаре – навстречу эшелоны с ранеными, составы с боеприпасами. На место приехали, нас расселили в Троицко-Сергиевой лавре, там мы и жили до конца войны по 14 человек в комнате. Письмо из дома получишь – поплачешь... И дальше за работу. По 12 часов в смену полировали детали для пушек и танков. Нас звали «краснопузиками», оттого что халаты наши от металлической крошки были красными. Были случаи, когда девочки травмировались. Одно неосторожное движение – и можно было лишиться пальцев на руках. Чего греха таить, некоторые не выдерживали (дети же еще!) и сбегали. Их ловили, но назад не возвращали – привлекали к ответственности.

9 мая 1945 года я как раз работала. Пришел мастер и кричит: «Выключай станки, война кончилась!». Что тут началось! Цеха остановили, начался митинг. Потом танцы устроили. Радости не было предела. Каким-то чудом мы в Москву добрались, на саму Красную площадь. А там уже и парад, и салют, и все торжества. Вернулись домой только к ночи.

Но и после победы завод не распускали. Уехать и бросить всё, было нельзя, хотя очень сильно хотелось домой, в Томск. Мне пришлось это сделать в конце декабря только потому, что надо было сопровождать с фронта домой в Томск раненую старшую сестру. Она была военным врачом, получила тяжелую контузию. По заявлению меня отпустили...