Владимир Иванович Зенкин был призван в армию в сентябре 1942 года. Для молодого солдата первые же бои начались под Сталинградом, где он, ремонтник боевой техники и автомашин, в числе других защитников города, испытал ужас бесконечных артобстрелов и бомбежек. Во время одного из авианалетов был ранен в ногу. И, как теперь сам признается, именно при бомбежках испытывал впоследствии страх, а артиллерийскую и пулеметную пальбу воспринимал спокойно.

На войне Зенкин сменил несколько профессий – был связистом, пулеметчиком, артиллеристом. Бил врага из 57- и 76-миллиметровых орудий, вставал на пути немецких танков. Был еще дважды ранен – в голову и плечо, но снова возвращался на передовую. Из всех боев, в которых довелось участвовать, Владимиру Ивановичу больше всего памятно форсирование Днепра. Вот что он вспоминает.

– После войны я читал, что форсирование Днепра началось одновременно на широком фронте. Что было подготовлено много инженерных средств, и саперы выдвигали к реке понтоны, совместно с войсками организовывали сбор местных переправочных средств, подручных материалов и организовывали на них преодоление реки десантными отрядами. У нас сначала никаких понтонов не было. Бойцы переправлялись на чем придется – на плотах, плащ-палатках с соломой, рыбачьих и резиновых лодках. Последние тонули уже от одной попавшей пули, плотики, лодки переворачивались от волны после взрыва снарядов, люди оказывались в холодной осенней воде, тонули под тяжестью одежды и оружия.

Наконец, подогнали понтоны, и мы, погрузив на них пушки, начали переправу. Понтоны не корабли, в некоторые из них попадали снаряды или осколки мин, и понтоны тоже тонули вместе с пушками. Все же нескольким орудиям, и моему в том числе, удалось достичь берега. Он был крутой, под ногами месиво грязи, чтобы вытащить орудия наверх, приходилось в одну пушку «впрягаться» двум десяткам бойцов. Спасибо пехоте, которая помогала нам, понимая, что, если затащить орудия на косогор, артиллеристы не позволят немецкой пехоте и танкам сбросить десант обратно в Днепр. Надеяться нам было не на кого. Наши командиры остались на другом берегу, не торопились к нам. Только после того, как нас отутюжила немецкая авиация, и соседние части продвинулись вперед, появилось наше начальство. Словом, плацдарм нам удалось удержать ценой больших потерь...

Одна деталь. Зенкин, что называется, пахал всю войну на передовой, хотя мог бы служить в лучших условиях. Его отец, Иван Микуля, был командиром 207-й дивизии. Но так как до войны отец бросил семью, оставив сына без всякой помощи, обрек на голод, нищету, Владимир о нем и слышать не хотел, не то что просить теплого местечка на войне. К победному сорок пятому дослужился Зенкин из рядовых до старшего лейтенанта. Награжден двумя орденами Отечественной войны. В Томском политехническом университете трудился до пенсии на рабочих должностях.